Интервью TAdviser с генеральным директором компании «Логика бизнеса» Виктором Вайнштейном

Виктор Вайнштейн: У импортозамещения есть два определения – абсолютное и прагматичное. Как математик по образованию я понимаю разницу между ними. С прагматичной точки зрения импортозамещение это формирование такой экосистемы программных продуктов и решений, когда всегда имеется возможность обратиться за технической поддержкой к отечественному партнеру, чьи решения соответствуют всем нормам российского законодательства и способны работать на всей территории РФ.

Таким образом, импортозамещением может считаться уход от всех закрытых платформ, по которым невозможно получить техническую поддержку ни у кого, кроме правообладателя этой платформы. Такой подход позволяет снять проблему санкций и связанных с ними запретов на техподдержку ряда проприетарных зарубежных платформ и решений в отношении определенного перечня российских заказчиков. И этот перечень, к сожалению, последнее время только расширяется – недавно, как мы знаем, под запреты попали «Ангстрем», «Микрон» и некоторые другие зеленоградские предприятия.

Наши западные коллеги, возможно, и не хотели бы следовать запретам и ограничениям, но вынуждены. Поэтому в контексте безопасности импортозамещающей может считаться, во-первых, закрытая отечественная платформа, когда ее правообладатель гарантирует ее поддержку и соответствие законодательству на всей территории страны. Второй вариант - программное обеспечение, пусть и не российского происхождения, но с открытым кодом, выложенным в публичный репозиторий, который может быть клонирован, а поддержку оказывает отечественная компания, обладающая достаточным уровнем компетенции. Таким образом, в рамках импортозамещения не обязательно пользоваться исключительно российскими СУБД, операционными системами, сетевыми протоколами и так далее. Главное требование - гарантии правообладателя продукта на поддержку на всей территории РФ в полном соответствии с нормами действующего законодательства.

Виктор Вайнштейн: Безусловно, это еще один важный вектор импортозамещения. Но тут есть объективные ограничения. В идеале, конечно, в отдельных случаях можно построить решение исключительно на отечественных технологиях, но я сомневаюсь, что оно будет соответствовать всем необходимым стандартам корпоративного ИТ-ландшафта. Поэтому и превалирует прагматичный подход к импортозамещению, в том числе на государственном уровне. Например, в реестре отечественного ПО Минкомсвязи РФ есть решения, созданные российскими разработчиками, но в их составе могут быть некритичные для работы системы в целом зарубежные компоненты, в том числе от зарубежных проприетарных вендоров. Что касается компании «Логика бизнеса», то в этом реестре присутствуют наши авторские решения, в которых используются системные компоненты с открытым кодом, поэтому мы всегда способны их поддержать на всей территории РФ.

Виктор Вайнштейн: Сказать, что ничего не происходило, нельзя. Например, только наша компания выполнила ряд проектов по замене проприетарных СЭД типа Documentum или IBM Notes/Domino на решение из реестра отечественного ПО. Причем в рамках таких проектов, как правило, существенно снижалась стоимость поддержки системы. Более того, внедрение новой СЭД для крупного корпоративного заказчика можно реализовать в рамках стоимости одной лишь годовой поддержки западного проприетарного ПО. Вместе с тем у заказчиков остаются психологические барьеры, когда они не хотят менять давно внедренную и хорошо работающую систему.

Виктор Вайнштейн: Уникальность российского рынка СЭД заключается в том, что западных систем для него, по сути, никогда не было. Были лишь универсальные ECM-платформы, на которых строились специфические российские продукты. На рынке СЭД всегда доминировали отечественные компании, которые в ряде случаев были партнерами западных вендоров – разработчиков ECM-платформ. Поэтому мы и не встречаем новых игроков на этом рынке. Ситуация такова, что те же игроки, что и раньше, вкладывают деньги в разработку и развитие систем СЭД, соответствующих критериям законодательства в части отнесения к отечественным продуктам.

Виктор Вайнштейн: Во-первых, хотел бы подчеркнуть, что наше решение на основе Alfresco – это «Логика СЭД» на базе российской версии Alfresco «МСВСфера Инфооборот». Что касается ответа на поставленный вопрос, то мы поступили прагматично. Есть клиенты, у которых давно уже работает решение на базе западной проприетарной ECM-платформы, и оно их устраивает. Таким заказчикам мы продолжаем оказывать техническую поддержку. Но есть клиенты, приходящие с новыми запросами, например, существенно расширить область применения старой системы, реализовать полностью электронный документооборот. В этих случаях мы в первую очередь предлагаем СЭД, включенную в реестр отечественного ПО.

Виктор Вайнштейн: Мы работаем преимущественно с крупными корпоративными заказчиками. Наши клиенты либо коммерческие структуры, входящие в ТОП-400, либо структуры федеральных органов власти, региональные администрации.

Виктор Вайнштейн: Порядка 20%.

Виктор Вайнштейн: Доля внедрений СЭД на базе СПО - и соответственно, доля в выручке компании - ежегодно растет. Планируем довести этот показатель до 50-60%.

Виктор Вайнштейн: Корпорация «Тактическое ракетное вооружение» заменила СЭД на IBM Notes/Domino на «Логику СЭД» на СПО JBoss, подобный проект был реализован нашим казанским партнером «Интерфейс» в Росреестре Татарстана.

Масштабный и интересный проект был реализован во ФСИН РФ. Там наше решение с открытым кодом было взято за основу и адаптировано под требования ФСИН, в результате был реализован собственный электронный документооборот.Метавселенная ВДНХ 2.8 т

«Логику СЭД» на Alfresco внедрила городская администрация Южно-Сахалинска взамен решение на IBM Notes/Domino, а ФМС России заменила на «Логику СЭД» на Alfresco проприетарное решение EMC Documentum.

Виктор Вайнштейн: Основная сложность во всех проектах такого типа состоит в том, что люди привыкают к интерфейсам, порядку работы в определенной СЭД и не хотят изменений. А в случае внедрения новой системы изменения в интерфейсе, технологии работы в системе неизбежны. Поэтому мы уделяем много времени обучению персонала заказчика работе с новой системой. Технических проблем по переходу на новую систему почти не возникает, поскольку заказчик, начиная работать в новой СЭД, старую, как правило, использует в качестве архива.

Виктор Вайнштейн: На начальных этапах эксплуатации проблемы возникали, но после оптимизации системы они были благополучно разрешены: распределили пользователей по узлам кластера, различным серверам. Ведь на практике есть два инфраструктурных подхода к построению СЭД: централизованный и децентрализованный. В случае перехода от децентрализованной инфраструктуры – например, 60 серверов, по всей стране – к централизованной возникают определенные проблемы как с масштабом, так и с доступностью, но они все решаемы. Облегчает их решение и то, что клиент уже привык к web-клиентам и web-версиям продуктов.

Виктор Вайнштейн: На просмотр – сотни документов в секунду. При этом я хотел бы отметить, что производительность и время отклика для систем класса СЭД все-таки не настолько критичные показатели, как, например, для финансовых продуктов.

Виктор Вайнштейн: Наверняка делались внутри этих структур, но их результаты мне неизвестны. При этом очевидно, что импортозамещение – это выгодно. Ведь, с одной стороны, стоимость труда в России по отношению к доллару резко упала, с другой, цены западных производителей ПО и оборудования остались в долларах и стоимость технической поддержки западного проприетарного ПО по-прежнему привязана к доллару. Что касается техподдержки отечественного ПО, то она привязана к стоимости локальной рабочей силы.

Виктор Вайнштейн: Могу сказать, что уже сегодня очень крупные заказчики, входящие в ТОП-10 российского рынка, серьезно обдумывают запуск проектов по импортозамещению. Думаю, что эта тенденция будет только усиливаться. Для госсектора СЭД служит основой их бюрократической деятельности, поэтому повсеместное внедрение новых систем, взаимная интеграция СЭД властей различного уровня также будет оставаться актуальной. Что касается малого и среднего бизнеса, то он перейдет на облачные технологии организации делового электронного документооборота. Причем в облаках представителям сегмента СМБ будут предложены сервисы по обмену документами с госструктурами и другие услуги. Если же попробовать заглянуть на рынок автоматизации делового документооборота на более длительную перспективу, и не только в контексте импортозамещения, то я уверен, что через 20 лет бумаги как носителя информации в деловом документообороте не будет.