Содержание
|
Активы
Биография
Дмитрий Костыгин родился 4 мая 1972 г. в Арзамасе в семье представителей технической интеллигенции. Как любит подчеркивать сам Костыгин, первый день его жизни выпал между днями рождения Карла Маркса и Зигмунда Фрейда.
Еще будучи школьником, он ездил в Москву за джинсами и кроссовками, которые потом перепродавал в Ленинграде. Учась в Военно-медицинской академии в начале 1990-х, он помогал иностранцам снимать номера в гостиницах, продавал им военную форму, сапоги, шапки-ушанки и даже «двушки» для телефонных автоматов (по $1). Потом, как он сам говорит, «инвестировал то в одно, то в другое».
1993: Увлечение Айн Рэнд, знакомство с Августом Мейером
В конце 80-х, выбрав карьеру медика, Костыгин оказался в Санкт-Петербурге, поступив в местную Военно-медицинскую академию. Как и многие его сверстники в годы студенчества он перебивался случайными заработками, включая торговлю джинсами и продажу книг с лотков. Надо отметить, что книги всегда играли в жизни Костыгина важную роль — он с детства много читал и любил рассказывать о прочитанном.
Однажды в его руки попала одна из книг Айн Рэнд — американской основоположницы философии объективизма и идеолога неограниченного капитализма — и это коренным образом перевернуло его жизнь. Костыгин стал пылким приверженцем рэндианства.
«Открыл» российскому студенту-медику либертарианскую «истину» американский турист Кен Скуланд, приезжавший в Россию в 1993 г. для продвижения учения А.Рэнд, вербовки «последователей» и создания сети местных «проповедников». На одном из российских интернет-сайтов есть краткий переводной автобиографический рассказ одного из коллег Скуланда, повествующий о том, что «Кен встретил человека по имени Дмитрий Костыгин и обратил его в объективное либертарианство исключительно силой убеждения».CommuniGate Pro: итоги первого года работы законного правообладателя 
Суть учения А.Рэнд сводится к максимально возможному превознесению интересов отдельной «сильной личности» и отрицанию прав любых коллективов. Главенствующим принципом считается полная свобода такого индивидуума, который имеет право на абсолютную автономию от кого бы то ни было, в том числе и автономию моральных принципов. Из этого выводится апологетика бизнеса как «свободной деятельности» и отрицание государства как института, якобы занимающегося угнетением избранного меньшинства «творцов» (прежде всего бизнесменов), их обкрадыванием путем налогообложения и перераспределением в пользу «паразитов» — социально незащищенных слоев населения. По сути, рэндианская доктрина проповедует крайние формы эгоизма и возводит в абсолют идею стяжательства, гласящую, что богатство — главная мера нравственности.
Многие увлекаются различными философскими учениями и доктринами, но не у всех эти увлечения принимают характер одержимости. С Костыгиным случилось как раз последнее — он настолько проникся философией эгоизма и уверовал в свою избранность и право быть настоящим «творцом», что карьера медика потеряла для него привлекательность и он поступил в Санкт-Петербургский университет экономики и финансов. Параллельно он занялся переводами книг Айн Рэнд на русский язык, надеясь максимально широко распространить ее учение на постсоветском пространстве.
Данные усилия не остались незамечены рэндианскими кругами на Западе — весной 1993 г. Костыгина пригласили в США. Путешествуя по Америке, он встречался с различными представителями либертарианского движения, пользующегося там довольно сильным влиянием. В Калифорнии его принимал некто Гленн Крайп, предложивший Костыгину заняться изданием романов Рэнд в России. Говорят, что именно в ту поездку Костыгин познакомился и подружился с другим местным рэндианцем — Августом Мейером, происходившим из богатой семьи калифорнийских медиамагнатов. Тот как раз искал возможность увековечить память уроженки Петербурга, открыв что-то вроде дома-музея, и в американском Институте Айн Рэнд ему дали контакты Костыгина, местного поклонника. Они сразу подружились, несмотря на разницу в возрасте.
Тогда же у бедного студента Д.Костыгина откуда-то появился первоначальный капитал на открытие собственного бизнеса в России. Возможно, пошли в гору продажи ушанок, но и без участия его американских единомышленников и покровителей здесь наверняка не обошлось. Имея за спиной поддержку более состоятельных либертарианцев, Д.Костыгин начал делать первые шаги в бизнесе в надежде стать «великим творцом» (по определению А.Рэнд). По приезду из США в 1993 г. вчерашний торговец книгами и шапками учредил АОЗТ с громким и пафосным названием «Ассоциация бизнесменов Санкт-Петербурга». Были ли в этой ассоциации бизнесмены доподлинно не известно, равно как и то, можно ли по праву называть на тот момент таковым и самого Костыгина. Впрочем, название фирмы четко указывает на то, что ее учредитель был изрядно окрылен идеей объединить петербургских «творцов» в некую профессиональную сеть. Закончилось все безуспешно и фирма, никак и не заявив о себе, тихо прекратила свое существование.
Само по себе рэндианство не принесло Дмитрию Костыгину ни славы, ни денег — ему не удалось найти в России достаточное количество единомышленников и объединить их в мощное движение, а изданные им в середине 90-х на деньги американских либертарианцев русские переводы романов Рэнд оказались не настолько востребованы аудиторией, чтобы прославить или обогатить переводчика.
Однако Костыгин все же кое-что вынес из своего либертарианского опыта — в идеях Айн Рэнд он нашел оправдание и идеологическое обоснование собственного чрезмерного эгоцентризма. С тех пор Костыгин стал все больше видеть во всем только собственные интересы, игнорируя интересы окружающих, но также стал беззастенчиво «пилить» финансовые средства в компаниях, с которыми имел дело, полагая это «правом творцов». Последнее обстоятельство, следует подчеркнуть, не входило в теорию г-жи Рэнд и стало, по-видимому, особенностью «российского перевода» Дмитрия Костыгина. В среде торговцев ушанками, а затем российских либертарианцев, Костыгин выделялся начитанностью и знанием английского, что перманентно и непропорционально повысило его самооценку. Так, например, знающие его люди утверждают, что Костыгин совершенно серьезно считает себя русским Уорреном Баффетом и с позиций экономического гуру повсюду активно озвучивает собственные теории.
1997: Бизнес с Вадимом Гуриновым: пищевка
Учеба в СПбГУЭФ (ныне — ФИНЭК) в свое время не прошла для Костыгина даром. Именно в этом ВУЗе в середине 90-х состоялось его судьбоносное знакомство с будущим партнером Вадимом Гуриновым (позже — глава компании «Сибур — Русские шины»), также получавшим там финансовое образование.
Студенческая дружба, как известно, крепка. В.Гуринов, наделенный предпринимательской хваткой, к тому времени уже имел небольшой собственный бизнес. Он-то и взял Костыгина «на буксир», введя его в состав своих ООО «Вектор», ООО «Скиф» и ТОО «Севзапспорткультторг». Уже к 1997 г. Гуринов всерьез заинтересовался пищевой отраслью, наладив тесные отношения с владельцами петербургского импортера продуктов питания «Петроимпорт» Дмитрием Филатовым и Марком Будыко. Вскоре он стал их партнером и по старой дружбе привлек Костыгина к участию в проекте создания производственного холдинга, получившего название «Промышленная группа `Петроимпорт`» (с 2001 г. — «Петросоюз»). В.Гуринов и Д.Костыгин как миноритарные акционеры получили места в совете директоров холдинга и заняли должности в его руководстве. Однако если Гуринов числился в «Петроимпорте» заместителем генерального директора, то Костыгин менеджером по маркетингу и развитию.
На определенном этапе Гуринов задумал параллельный бизнес-проект в сфере «пищевки», в который он также интегрировал Костыгина. Вынужденный довольствоваться вторыми, если не третьими, ролями в «Петроимпорте» Костыгин с энтузиазмом отнесся к новому начинанию: в 1999 г. он и его партнеры получили контроль над ЗАО «Кондитерское объединение `Любимый край`». В новой компании Костыгин занял должность управляющего директора. Одновременно с «Любимым краем» Гуриновым и Костыгиным было учреждено ЗАО «Лирс», где пылкий последователь Айн Рэнд также занял директорское кресло. «Лирс» в свою очередь выступил учредителем нескольких коммерческих структур в ряде российских регионов, через которые партнеры осуществляли торговлю продуктами питания. Однако примечательна эта структура не столько этим, сколько ее причастностью к попытке захвата одной из хлебопекарен, в контексте которого вновь всплывала фигура все того же Августа Мейера.
В 1999 г. Мейер осел в Петербурге, где начал активно скупать недвижимость. В 2003 году он приобрел ранее принадлежавший обанкротившейся швейной фабрике «Мир» участок в Шлиссельбурге по адресу Красный тракт, д. 2, который сдал в аренду компании «Лирс» (к тому моменту Костыгин уже не являлся гендиректором «Лирса», но оставался его бенефициаром). Вслед за этим, приятелями-рэндианцами была предпринята атака на субарендатора — ООО «Вега», владевшего хлебопекарней, расположенной на этом участке. Хозяйке «Веги» — местной жительнице Татьяне Лепетениной — было объявлено о существенном повышении арендной ставки. После ее отказа переоформить договор субаренды «Лирс» потребовал от «Веги» освободить участок и вывезти с него все имущество. Компании начали затяжное разбирательство в судах, и 10 декабря 2004 года кассационная инстанция удовлетворила иск «Лирса» о выселении субарендатора. Как считали многие, давление, которое «Лирс» оказывал на Т.Лепетенину, было организовано с целью отнять у нее прибыльный бизнес. Профиль ЗАО «Лирс» также был связан с «пищевкой» и успешная хлебопекарня, способная выпускать не только хлебобулочные, но и макаронные изделия, пришлась бы Д.Костыгину тогда как нельзя «ко двору».
Весной 2005 г. владельцы ПГ «Петросоюз», включая его основателя Д.Филатова, продали контрольный пакет акций американской компании Heinz. По словам одного из топ менеджеров «Петросоюза», Костыгин в этой компании запомнился в основном умением создавать конфликты в среде менеджеров и акционеров. Этот основной навык Костыгин продолжал оттачивать в своей дальнейшей деятельности уже совместно с Августом Мейером.
Что касается «Любимого края», то Костыгин остался его бенефициаром. В этой связи примечательно, что в период осуществления Костыгиным оперативного управления «Лентой» летом 2010 года, он давал указания проводить миллионные предоплаты своему предприятию вопреки условиям контрактов.
Вместе с тем, карьера Д.Костыгина в пищевой отрасли пошла на спад еще в 2003 г. Костыгин так и не смог освободиться от «опеки» своего старшего партнера В.Гуринова и самостоятельно создать какой-либо эффективно работающий бизнес. Постепенный выход Гуринова из продуктового бизнеса и перемещение основной зоны его интересов в другие отрасли автоматически повлекло за собой и «миграцию» бизнес-интересов Д.Костыгина.
2003-2005: Директор Ярославского шинного завода
В 2003 г. В.Гуринов получил предложение о переходе в «дочку» «Сибура», ООО «Сибур — Русские шины», объединившую шинные предприятия холдинга. Возглавив компанию, он в очередной раз обеспечил протекцию Д.Костыгину. В.Гуринов пролоббировал назначение своего младшего бизнес-партнера на позицию генерального директора ОАО «Ярославский шинный завод» (ЯШЗ), согласовав его кандидатуру с новым на тот момент главой «Сибура» — выходцем из Питера Александром Дюковым (занимал эту должность с 2003 г. по 2005 г.). По-видимому, в сложившемся раскладе очков Костыгину добавило и его неформальное знакомство с Дюковым, с которым они будто бы в свое время совместно посещали спортзал.
После утверждения в должности генерального директора в ноябре 2003 г. Д.Костыгин сразу сделал ряд заявлений, пообещав быстро улучшить ситуацию на предприятии, переживавшем не лучшие времена. По словам Д.Костыгина, для исправления отрицательных финансовых результатов требовалось лишь сбалансировать деятельность предприятия с головным холдингом и внедрить современные методы управления. Заявив о себе как о «лидере реорганизации» ЯШЗ, Костыгин выразил готовность обеспечить заводу «адекватную доходность» на уровне около 300 млн. руб. ежегодно. Себе он публично отвел 6 месяцев на то, чтобы «показать результат, удовлетворяющий акционеров».
Тем не менее, едва оглядевшись на предприятии, новый гендиректор перво-наперво заинтересовался вовсе не производственными мощностями и проблемами сбыта шин, а… заводскими столовыми. Костыгин вывел целую теорию четкой взаимосвязи питания работников и производственных показателей и убедил руководство «Сибура» одобрить выделение $2 млн. на реформу заводского общепита. Цех питания был спешно преобразован в дочернее ООО «ЯШЗ-Питание», которое заключило контракты на поставку продукции с продуктовыми компаниями, аффилированными с Костыгиным. Нет нужды говорить, что пищевое сырье закупалось по завышенной стоимости. Более того, для столовых за счет заводских средств было закуплено и смонтировано дорогостоящее оборудование, после чего «ЯШЗ-Питание» начало обеспечивать развозными обедами сторонние предприятия Ярославля, включая даже местные поликлиники. Естественно, это потребовало существенного увеличения объемов закупок продуктов у поставщиков.
Провозглашенная Костыгиным «реорганизация предприятия» стартовала с начала 2004 г. Ее целями провозглашались повышение производительности труда, ускорение принятия решений, а также изменение организационной структуры завода. Для решения первой задачи Д.Костыгин сформулировал индикативный показатель в натуральном выражении — 1000 шин на одного работника в год (методы расчета этого показателя Костыгин почему-то не раскрывал). Чтобы достигнуть этого результата, гендиректор начал готовить массовое сокращение сотрудников ЯШЗ, которое должно было затронуть от 700 до 900 работников из коллектива в 8000 человек, а также вывод еще около 400 человек за штат предприятия. Поговаривают, что оправдывая идею массовых сокращений, в узком кругу Д.Костыгин любил повторять, ссылаясь на очередную «умную книжку», что «дает уволенным новые возможности». Проблема заключалась только в том, что кроме увольнений Костыгину нужно было сделать процессы производства более эффективными — а как это сделать, он не знал.
Между тем, эта авантюра не была согласована ни с городской службой занятости, ни с управляющей компанией в Москве. Тем не менее, она претворялась в жизнь на протяжении всего 2004 г., в результате чего за год среднесписочная численность работников ЯШЗ сократилась на 1225 человек (около 15% трудового коллектива). Как итог количество произведенных шин упало с 6,3 млн. до 5,9 млн. Усредненная производительность труда при этом практически не изменилась и составила приблизительно 790 шин на одного работника.
Важнейшим, по мысли Д.Костыгина, направлением преобразований на предприятии являлось приведение его организационной структуры в соответствие некой «книжной схеме», позаимствованной из все тех же западных учебников по менеджменту. Результатом этой «реформы» стало появление большого числа новых управленческих должностей и соответствующее разбухание руководящего аппарата. На шинном заводе появился свой административный директор, директор по исследованиям, директор по производству, директор по качеству, новые блоки корпоративных коммуникаций, компенсационной политики и др.
На ЯШЗ последователь западных бизнес-гуру выступил апологетом «проектного» подхода к управлению. Его суть заключалась в освобождении некоторых менеджеров от «текучки» и поручении им ведения того или иного «проекта», требующего материальных, людских и временных ресурсов. При этом таких проектов единовременно могло быть довольно много. Один из ставших известными носил название «Карфаген». Заключалось это масштабное начинание в строительстве нового забора вокруг предприятия.
Ускорение принятия решений, по мысли Д.Костыгина, могло быть достигнуто путем внедрения на ЯШЗ электронного документооборота. Данное мероприятие, охватившее 300 сотрудников, которым предоставили компьютеры, также было подано как «проект», названный «Все в сеть». Однако результатом стало не столько сокращение времени, тратящегося на совещания, сколько падение исполнительской дисциплины среди менеджмента. Связано это было и с тем, что Д.Костыгин лично подавал пример необязательности присутствия на рабочем месте и возможности «дистанционного управления» заводом. Своей резиденцией он избрал пансионат «Ясные зори», на территории которого и проводил значительную часть рабочего времени, решая те или иные вопросы при помощи электронной почты. Упорное нежелание гендиректора появляться на вверенном предприятии нашло отражение в родившемся в среде работяг-шинников анекдоте о начальнике-кондитере, которого тошнит от запаха шин.
Отсутствие ясного представления о стратегии развития завода Д.Костыгин пытался компенсировать вовлечением более широкого круга управленцев в ее разработку. В отдаленной перспективе он допускал, что к этому процессу будет привлечено до 200 менеджеров ЯШЗ.
Во второй половине 2004 г. на предприятии уже не проводилось громких преобразований. Постепенно накапливающиеся проблемы с текущим управлением требовали срочного реагирования менеджмента, направленного на рост продаж, снижение затрат, оптимизацию поставщиков и подрядчиков.
Отношения с последними — отдельная тема. Вместо привлечения выгодных предприятию контрагентов, Костыгин, как и в случае с заводскими столовыми, облепил ЯШЗ сетью дружественных фирм и фирмочек. Злоупотребляя доверием «Сибура» и своего давнего партнера и покровителя В.Гуринова, он использовал свои хозяйственные полномочия для личного обогащения путем манипуляций в области закупок и продаж. Среди поставщиков завода появились новые компании, реализующие продукцию по ценам выше рынка. В злоупотреблениях были замечены такие никому не известные ООО, как «МедЭкспо», поставлявшее на ЯШЗ модификатор и одновременно реализующее готовую продукцию предприятия. Другие ООО (например, «Фурмитрейд») осуществляли закупки через несколько юридических лиц по цепочке, так что цена неизбежно возрастала. Кроме того, использовались схемы по обналичиванию денежных средств, когда вместо реального приобретения закупаемой продукции, от фиктивных поставщиков (ООО «Форвард», «Вест», «Комсофт» и др.) на предприятие поступали лишь векселя.
Однако самой главной новацией Костыгина на «Ярославском шинном заводе» стали не организационные или производственные изменения, и не игра «на свой карман», а попытка внедрения так называемых «современных методов менеджмента», знания о которых были почерпнуты им из литературы. В основе этих методов лежала идея о том, что успех бизнеса обеспечивается формированием у команды предприятия и всех работников единого корпоративного духа. Для этого Костыгин использовал самые разные методы и приемы.
В частности, Д.Костыгин подготовил пространную методичку под названием «Профессиональные компетентности и основанная на них оплата труда». Ее целью было познакомить всех сотрудников завода с новой системой оплаты, которую собирались внедрить на «ЯШЗ». Эта система предусматривала, например, прибавки к зарплатам сотрудников, которые ни разу не болели или ни разу не отсутствовали по той или иной причине на рабочем месте в течение нескольких лет. Кроме того, «по компетентностям», надбавки работникам полагались за такие качества, как ответственность, энергичность и чувство юмора. Для популяризации этой системы методичку стали публиковать в ряде номеров заводской многотиражной газеты, причем знакомство с этой работой было обязательным для всего персонала.
Упорство, с которым Д.Костыгин притворял в жизнь книжные истины и возникавшие в связи с этим казусные ситуации привели к тому, что слухи о чудачествах гендиректора ЯШЗ проникли за стены завода и стали распространяться среди жителей города. Не оставили их без внимания и журналисты местных СМИ, которые попросту не смогли пройти мимо новостей, которые на тот момент обсуждал уже весь Ярославль.
Апогеем абсурда стал «пеший ход» сотрудников ЯШЗ из «Ясных зорь» в Ярославль, память о котором жива на заводе до сих пор. В конце мая 2004 г. всем управленцам, начальникам цехов и руководителям подразделений было велено проштудировать представленный Д.Костыгиным список литературы по теории менеджмента, заучив некоторые умные мысли наизусть. Гендиректор обещал лично экзаменовать сотрудников и уволить несдавших по несоответствию занимаемой должности. Все заводоуправление, бухгалтерия и даже начальники цехов были вынуждены зубрить сентенции западных теоретиков, с ужасом ожидая «судного дня».
Таковой случился 24 июня 2004 года. Как писали ярославские СМИ, в то утро в пансионат «Ясные зори» съехались около сорока начальников с ЯШЗ «тестироваться» у гендиректора. Поскольку большинство заводских управленцев так и не смогли постичь глубину книжных премудростей, Д.Костыгин заявил присутствующим, что единственный шанс для них доказать профпригодность — совершить коллективный пеший марш-бросок от «Ясных зорь» до Ярославля. Была разъяснена и идея — это так называемый корпоративный тренинг, в процессе которого они станут настоящим сплоченным коллективом, который будет способен преодолеть вызовы времени.
Ярославская газета «Золотое кольцо» в одном из июльских номеров 2004 г. весьма красочно описала это действо: «Двинулись незамедлительно. Впереди босиком шагал сам. В начале пути некоторые непродвинутые управленцы еще надеялись, что директор пошутил и скоро разрешит всем сесть в машины, тем более что авто двигались следом. Однако поход оказался вовсе не шуткой. Отпустили только одного из сорока членов коллектива — мужчину предпенсионного возраста, который стал жаловаться на плохое самочувствие и вправду выглядел весьма неважно. А вот заместительнице по социальным вопросам, несмотря на то, что она после первого же километра стерла ноги новыми туфельками на высоких каблуках, поблажку не сделали. Единственное, что разрешили, — отправить машину за кроссовками. Колонна солидных, парадно одетых людей, двигающаяся по обочине Костромского шоссе, вызывала немалое удивление у проезжавших мимо автомобилистов и сельских жителей. Некоторые даже издевательски сигналили и покручивали пальцами у виска. Тем не менее, расстояние в 12 километров от «Ясных зорь» до указателя «Ярославль» возле поселка Прибрежный преодолели все. Заняло это несколько больше трех часов. Когда замаячил вожделенный указатель, выбившиеся из сил шинники даже приободрились — сейчас они рассядутся по своим машинам, вытянут усталые ноги, доберутся до ванны и душа. Однако и тут их ждало разочарование. В самом конце пути Дмитрий Костыгин объявил своим подчиненным, что сейчас они все вернутся в пансионат. А там он им самолично расскажет, что же они должны были усвоить. И лишь после двухчасовой лекции все были отпущены с миром».
После массовых сокращений дирекция ЯШЗ пошла на оптимизацию отпусков. Рабочий график 2005 г. предусматривал общезаводские отпуска в первую декаду января и первую декаду мая, при этом рабочие дни в эти числа также считались отпускными. Чувствуя нарастающее сопротивление своей политике, Костыгин попытался избавиться от профсоюзных лидеров ЯШЗ. Он инициировал перевыборы председателей цеховых комитетов профсоюзов в августе 2004 г., но отношение к проводимой управленческой политике не изменилось.
Поскольку складывающаяся на «Ярославском шинном заводе» психологическая обстановка становилась все более напряженной, Д.Костыгин перешел от неработающих методов «формирования командного духа» к традиционной схеме покупки лояльности управленческой команды путем предоставления ее представителям разнообразных благ за счет предприятия. Это означало прямое ущемление интересов акционера, ожидавшего исполнения обещаний о росте доходности ЯШЗ, а вместо этого сталкивающегося с неоправданным ростом затрат.
Одной из основных статей расходования средств стала оплата командировок заводского руководства. В конце ноября — начале декабря 2004 г. Костыгин и еще около 40 управленцев ЯШЗ ездили в Сингапур и в Малайзию. Эта поездка, по некоторым данным, обошлась предприятию в 5 млн. руб. При этом руководство «Сибура» узнало об отъезде менеджмента завода непосредственно перед вылетом. В свойственной ему манере Костыгин обозначил этот визит как «тренинг-проект», получивший название «Один дома». Якобы его целью являлась не только стажировка руководства в Сингапуре, но и практика для заводских менеджеров среднего звена, которых «оставили на хозяйстве».
Другие поездки проходили на территории России, где Костыгин с коллегами посетили такие далекие от ЯШЗ по отраслевой принадлежности компании как «Вымпелком», «Северсталь», Борский стекольный завод, «Мосфильм», ИД Independent Media. Обоснования этих визитов придумывались задним числом, например, на Борском стекольном заводе внимание визитеров привлекла работа столовой, а в Independent Media — «этические принципы ведения бизнеса». Подобные объяснения никак не увязывались с проблемой развития предприятия, а продолжающийся необоснованный рост затрат вызвал резкое недовольство «Сибура».
Постепенно в течение 2004 года на заводе нарастали экономические трудности из-за роста затрат и снижения производства. Пытаясь исправить свое реноме, Костыгин задействовал PR-инструменты, начав публиковать в ярославских СМИ теоретические статьи о новых методах менеджмента, а также стал регулярно приглашать на ЯШЗ делегации известных зарубежных консалтинговых компаний (в частности, на предприятии побывали представители Roland Berger, McKinsey, CISS, Innovation&Kosten и др.). Визиты последних, как считал Костыгин, могли поднять его персональный авторитет и подтвердить правильность его управленческих наработок.
Вопреки громко заявленным планам получения 300 млн. руб. прибыли, прибыль от реализации составила всего 72 млн. руб. — на 20 млн. меньше, чем в 2003 году. Основная причина — увеличение управленческих расходов почти в полтора раза, с 305 млн. до 445 млн. руб.
Ситуация не изменилась и в 2005 году, который, несмотря на рост рынка, также стал для ЯШЗ крайне неудачным. Эти результаты переполнили чашу терпения в «Сибуре», и 28 октября 2005 г. Д.Костыгин был досрочно отправлен в отставку. В нефтехимическом холдинге решили не повторять ошибок и назначили на его место В.Ионова — профессионального отраслевика без тяги к западным теоремам, но с большим опытом практической работы. Сам Д.Костыгин, очевидно, больше не питал иллюзий относительно возможностей своей дальнейшей карьеры как в «Сибуре», так и в качестве руководителя крупного предприятия, поскольку открыто заявил о намерении «на досуге заняться написанием книг по управлению предприятиями».
Провал Д.Костыгина на ЯШЗ привел и к охлаждению его отношений с В.Гуриновым, которого он фактически «подставил» перед руководством «Сибура», но вскоре Костыгин стал проводить больше времени с другим своим покровителем и «опекуном» в лице экстравагантного денежного американца Августа Мейера[1].
2001-2011: Акционер ритейлера "Лента"
С 2001 — Дмитрий Костыгин член совета директоров ООО «Лента». Основал «Ленту» петербургский предприниматель Олег Жеребцов, занимавшийся торговлей с 1993 года. Поначалу он открывал обычные для того времени мелкооптовые склады, к концу 1990-х обзавелся супермаркетом, а в 2001-м решил построить действительно крупный магазин, первый в своем роде в северной столице, но денег на проект у него не хватало. Знакомый предприниматель Дмитрий Костыгин свел тогда Жеребцова с недавно прибывшим в Россию из США Августом Мейером, который с готовностью приобрел 49% компании.
Сведя американца с Жеребцовым и организовав сделку, Костыгин в награду за услуги получил, по данным Forbes, 5% акций сети, которые впоследствии частично распродал, выручив около $20 млн.
2012: Конфликт с партнерами в Dream Industries
В декабре 2011 года Август Мейер (бывший зампрокурора Сан–Диего, США) и Дмитрий Костыгин, оба граждане Сент–Китс и Невис, проинвестировали компанию Dream Industries в размере $25 млн.
В декабре 2012 года разгорелся конфликт между акционерами компании. Подробнее См. Dream Industries
Скрытая запись переговоров с партнерами Дмитрия Костыгина:
На каком основании смена директора? — Уклон от ответа
На каком основании остановка денежных потоков? — Уклон от ответа (`потому что бизнес не приносит прибыли`)
На каком основании задержка зарплат сотрудникам? — `Всем, кому необходимо, всё выплачивается` (при этом больше половины сотрудников до сих пор не получили зарплату за ноябрь)
Почему директор был назначен без согласования с управляющими партнёрами (Саймоном и Алексеем)? Давайте выберем нового директора вместе — Мы уже всё продумали, Ильичев нас устраивает, другого выбирать не согласны, уйдёт три месяца.
Давайте выкупать нас — Могу предложить один доллар за всё, готов поднять ставку до двух
Давайте выкупать вас — Готовы выйти за половину первоначальных вложений, но будем блокировать новых покупателей, убеждая их отказаться от сделки, выкуп также должен проходить в условиях рейда компании
Костыгин: Если компания исчезнет, мы потеряем деньги, вы потеряете намного больше
2016: Конфликт с акционерами в "Юлмарте"
Корпоративный конфликт в «Юлмарте» разгорелся в 2016 году, когда у Дмитрия Костыгина и его партнера Августа Мейером, которым принадлежит 61,5% онлайн-ритейлера, разошлись взгляды на развитие бизнеса с Михаилом Васинкевичем (контролирует 38,5% компании через Donna Union Foundation). Мажоритарные акционеры предлагали продолжить инвестиции в инфраструктуру и новые продукты, тогда как господин Васинкевич настаивал на оптимизации бизнеса и выводе его на безубыточность. В результате последний попросил Лондонский арбитражный суд обязать партнеров выкупить его долю по справедливой цене.
2018
Уголовное дело по обвинению в хищении кредита Сбербанка на 1 млрд руб и домашний арест
Уголовное дело в отношении Дмитрия Костыгина было возбуждено по ст. 159.1 УК РФ (мошенничество в сфере кредитования). По версии следствия, бизнесмен обманным путем получил в Сбербанке, введя его в заблуждение, кредит для компании на 1 млрд руб. Сам предприниматель настаивает на своей невиновности.
В апреле 2018 г. в Санкт-Петербурге Дмитрий Костыгин, совладелец одного из крупнейших онлайн-ритейлеров России «Юлмарт», которого обвиняют в хищении у Сбербанка 1 млрд руб, снова отправлен под домашний арест. Такое решение по ходатайству следствия, как уточнили в объединенной пресс-службе судов Санкт-Петербурга, было вынесено Смольнинским райсудом. Кроме того, суд счел возможным расширить коммерсанту до четырех часов время прогулок и допустить четырех нянь к пяти детям, которые проживают совместно с Дмитрием Костыгиным и его супругой.
Защита обвиняемого называла уголовное дело инструментом давления на Дмитрия Костыгина со стороны его оппонента по акционерному конфликту Михаила Васинкевича и инвестиционной компании А1 (инвестподразделение «Альфа-групп», консультирующее господина Васинкевича). В A1 это опровергали, утверждая, что не имеют отношения к судебным разбирательствам между банком и господином Костыгиным[2].
Ранее Дзержинский районный суд Петербурга удовлетворил требования банка ВТБ и обязал взыскать с Костыгина задолженность по договору поручительства на сумму 653 млн рублей.
Также Петроградский районный суд Петербурга рассматривает иск банка «Глобэкс» к Костыгину о взыскании 15 млн рублей по договору поручительства.
Продление домашнего ареста до 14 июня
По сообщению РБК, Смольнинский суд Санкт-Петербурга продлил домашний арест обвиняемому в мошенничестве совладельцу «Юлмарта» Дмитрию Костыгину до 14 июня 2018 года.
Суд обязал взыскать с Дмитрия Костыгина 15 млн рублей в пользу банка «Глобэкс»
В мае 2018 г. суд обязал взыскать с совладельца «Юлмарта» Дмитрия Костыгина 15 млн рублей в пользу банка «Глобэкс», сообщили в Объединенной пресс-службе судов (ОПС) Петербурга.
 | «Кроме Костыгина иск о взыскании денежных средств по договору о проведении гарантийных операций и по договорам поручительства был предъявлен банком к НАО «Юлмарт», ООО «Юлмарт девелопмент», ООО «Юлмарт продуктово-закупочная компания». Петроградский районный суд Петербурга указал, что с юридических лиц солидарно подлежит взысканию 412,6 млн рублей», — сказали в ОПС. |  |
Как следует из материалов дела, 27 января 2017 года между банком «Глобэкс» и Костыгиным был заключен договор поручительства, согласно которому совладелец «Юлмарта» обязался нести солидарную ответственность перед «Глобэксом» за исполнение НАО «Юлмарт» обязательств с пределом ответственности в размере 15 млн рублей в составе суммы денежных средств в размере 382,6 млн рублей, подлежащих уплате банку до 15 сентября включительно.
| | «19 сентября ответчику было направлено требование о возмещении, однако до настоящего времени оно не исполнено», — обосновывал иск представитель банка. | |
Судом требования истца были удовлетворены в полном объеме.
2020
Совладелец «Юлмарта» получил год тюрьмы
Российский бизнесмен Дмитрий Костыгин был заочно приговорен к лишению свободы за неуважение к суду. Такой приговор вынес суд на Британских Виргинских островах (БВО), сообщает «Коммерсант»[3].
Костыгин получил год тюрьмы не только за неуважение к суду, но и в связи с нарушением ранее вынесенного судебного постановления, обязывающего его раскрыть все свои активы без исключения (не только в России, но и в других странах мира), банку ВТБ. Это один из кредиторов бизнесмена.
Неуважение к суду в данном случае – это совокупность действий, которые Костыгин предпринял, чтобы не выплачивать задолженности своим кредиторам. А началось все в 2017 г., когда Дмитрий Костыгин взял в ВТБ кредит, по которому предоставил банку личное поручительство. Из-за краха «Юлмарта» он остался должен банку 650 млн. руб., однако вернуть эту сумму не смог.
ВТБ обратился в суд за возмещением долга, и Дзержинский районный суд Санкт-Петербурга удовлетворил его требование по взысканию задолженности напрямую с Костыгина. Бизнесмен, однако, решил не спешить с исполнением судебного решения, что побудило ВТБ начать розыск его имущества в России и других странах с последующим его арестом и реализацией.
В 2019 г. банк в поиске имущества Костыгина обратился в Высокий суд правосудия БВО, и тот обязал бизнесмена предоставить банку все необходимые сведения об имеющихся у него активах стоимостью более $1000 (78,6 тыс. руб. по курсу ЦБ на 5 октября 2020 г.). Дополнительно суд наложил на все активы Костыгина такого рода обеспечительные меры.
Совладелец «Юлмарта» повторно уклонился от исполнения решения суда. Факт того, что бизнесмен по-прежнему скрывает свои дорогостоящие активы, доказали непосредственно юристы ВТБ – они обнаружили в банке La Banque Richelieu Monako в Монако принадлежащие компании Костыгина десять золотых слитков.
На это имущество российского бизнесмена в августе 2020 г. по решению суда Княжества Монако был наложен арест с целью его дальнейшей передачи ВТБ. Также в настоящее время суд Республики Кипр рассматривает заявление ВТБ об оспаривании сделки по выводу акций компаний – владельцев сетями «Рив Гош» и «Дикая Орхидея». Ценные бумаги тоже входят в список активов Костыгина, и он, считают ВТБ, переоформил их на жену одного из своих деловых партнеров.
Перечисленных фактов нарушения Костыгиным судебных предписаний оказалось достаточно для вынесения Высокого судом БВО постановления о его заочном тюремном заключении сроком на один год. Сам бизнесмен на слушание не явился.
Решение Высокого суда БВО повлечет за собой и ряд других последствий для совладельца «Юлмарта». В частности, он не сможет проводить никакие финансовые операции за пределами России – даже получение кредитов в крупных иностранных банках для него теперь недоступно.
Признание банкротом по иску ВТБ
24 ноября 2020 года Арбитражный суд Санкт-Петербурга и Ленинградской области признал Дмитрия Костыгина банкротом по иску ВТБ. Банк заявлял о задолженности совладельца обанкротившегося интернет-ритейлера «Юлмарт» в размере 644,28 млн рублей.
| | Информация о принятом судебном акте — определение о признании заявления о признании гражданина банкротом и введении реструктуризации долгов,— цитирует материалы суда «РИА Новости». | |
Сам судебный акт к 24 ноября 2020 года еще не опубликован. Отчет финансового управляющего назначен на 16 марта 2021 года.
Реструктуризация долгов — это процедура, применяемая в деле о банкротстве в целях восстановления платежеспособности гражданина и погашения задолженности перед кредиторами.
В конце сентября 2020 года Арбитражный суд Петербурга и Ленобласти удовлетворил требования Дмитрия Костыгина к «Юлмарту» и включил его в реестр требования кредиторов. Костягину компания должна выплатить 256,3 млн рублей.
«Юлмарт» ранее был крупным онлайн-ритейлером России, однако в начале 2020 года свернул бизнес из-за корпоративного конфликта. К ноябрю 2020 года ряд структур «Юлмарта» находятся в стадии банкротства. Кроме того, к компании подано несколько исков.
ВТБ судится с Костыгиным на Кипре из-за сделок по выводу крупных активов. Банк обвиняет бизнесмена в том, что он переоформил акции компаний, владеющих сетями магазинов «Рив Гош» и «Дикая орхидея», на жену своего делового партнёра.
В России в отношении Костыгина возбудили уголовное дело об особо крупном мошенничестве (ч. 4 ст. 159 УК), которое позднее переквалифицировали на причинение ущерба без признаков хищения (ч. 2 ст. 165 УК). Причиной стало то, что Костыгин получил крупный кредит в Сбербанке, но скрыл свои обязательства перед другими кредиторами. В иске к основным совладельцам «Юлмарта» банк потребовал взыскать с них взыскать суммарно 1 млрд рублей.[4]
2024
Гособвинение запросило 8 лет колонии для Дмитрия Костыгина по делу о хищении 3,14 млрд рублей у ВТБ и «Сбера»
12 сентября 2024 года стало известно о том, что в ходе заседания в Московском районном суде Петербурга прокуратура запросила в качестве наказания для совладельцев компании «Юлмарт» Дмитрия Костыгина и Августа Мейера по 8 лет колонии общего режима. Они подозреваются в совершении мошенничества в особо крупном размере (ст. 159 УК РФ).
Названным лицам вменяется хищение средств у банков ВТБ и «Сбер», а также у компании «Сберфакторинг» на общую сумму 3,14 млрд рублей. Как сообщает «Деловой Петербург», ссылаясь на информацию, полученную от руководителя объединенной пресс-службы судов Петербурга Дарьи Лебедевой, вина Костыгина и Мейера «подтверждается исследованными материалами дела».
Гособвинение в качестве смягчающих обстоятельств называет полное возмещение имущественного вреда, причиненного преступлениями. Кроме того, прокуратура обращает внимание на тяжелое заболевание Мейера. Вместе с тем указано и отягчающее обстоятельство — «особо активная роль» Костыгина при совершении преступлений.
Как сообщалось ранее, по версии следствия, Костыгин в 2016 году взял в «Сбербанке» кредит в размере 1 млрд рублей, не собираясь при этом выполнять условия соглашения и предоставив в банк ложные сведения о финансовом состоянии «Юлмарта». В свою очередь, Мейер с супругой Инной подозреваются в хищении 2,3 млрд рублей. Кредит был получен у «Сбербанка» на развитие бизнеса незадолго до краха «Юлмарта». Организация прекратила обслуживать свои кредиты, после чего были инициированы банкротства основного юрлица — НАО «Юлмарт» и бенефициара интернет-ретейлера Костыгина. Помимо тюремного наказания, гособвинение просит наложить на Костыгина и Мейера штраф в размере 900 тыс. рублей для каждого. Свою вину совладельцы «Юлмарта» не признают.[5]
«Обвиняют, что мы убили Ивана, а он живой и здоровый гуляет по Невскому проспекту». Последнее слово в суде
В середине сентября 2024 года в Московском районном суде завершились прения по делу владельцев и топ-менеджеров ретейлера «Юлмарт», которые подозреваются в пропаже более 3 млрд рублей, выданных в виде банковских кредитов. Прокуратура запросила сроки заключения от шести до восьми лет для предпринимателей Дмитрия Костыгина и Августа Мейера, а также топ-менеджеров и партнера компании: супруги Мейера — Инны, Сергея Федоринова, Владимира Шонурова и гендиректора ООО «Биг Бокс» Елены Стрельцовой. Подробнее здесь
Приговор - 4 года колонии по делу о хищении 3 млрд рублей
30 сентября 2024 года Московский районный суд Санкт-Петербурга огласил приговор в отношении бывших совладельцев обанкротившегося интернет-ретейлера «Юлмарт» Дмитрия Костыгина и Августа Мейера. Они получили тюремные сроки по делу о хищении более 3 млрд рублей у банковВТБ и «Сбер», а также у компании «Сберфакторинг». Подробнее здесь
Примечания
| Материал подготовлен на основе информации из открытых источников |
